Историк Татьяна Курятникова: «Хочу, чтобы люди помнили!»

Петербургский историк, писатель и общественный деятель Татьяна Курятникова - наша землячка. Она родилась в Усть-Лабинске, но в 70-х годах прошлого века судьба забросила ее в тогда еще Ленинград, где она закончила университет и обрела свой второй дом. Со своей малой Родиной она связана неразрывно. В Усть-Лабинске живет ее старший брат Евгений, много друзей и знакомых, а каждый уголок старого города напоминает о чем-то близком, родном, но давно ушедшем.... Татьяна Михайловна издала уже несколько книг об Усть-Лабинске, его истории и людях, с ним связанных. Очередная книга на выходе.

Мы встретились с нашей героиней в ее маленькой уютной квартирке на юге Северной столицы. Оказалось, что Татьяна Михайловна – настоящая ходячая энциклопедия. Кажется, что обычный человек не может помнить столько фактов, цифр, имен и дат. А она помнит! Наверное, потому, что человек она необычный. Впрочем, она сама обо всем расскажет.

От голодомора – в кубанскую станицу

- Татьяна Михайловна, расскажите о себе. Вы родились в самом Усть-Лабинске?

- Да, родилась в 1954 году в тогда еще станице Усть-Лабинской. Наше «родовое гнездо» находилось на улице Островского. Сначала номер дома был 24, потом 26, сейчас уже 30. Наша земля изначально занимала весь этот квартал, а сейчас осталось 22 сотки. По отцовской линии я из ставропольских казаков, по материнской – из Воронежской губернии. Изучаю генеалогическое древо, но пока дошла только до пятого колена по отцовской линии.

- Как ваши предки оказались на усть-лабинской земле?

- Когда в 30-х годах прошлого века в Центральной России начался голодомор, они пришли из Воронежа на Кубань, спасаясь от голода. Остановились в Усть-Лабинской. Поселились сначала на Форштадте, купили там избушку, но вскоре она сгорела, и они переселились за железную дорогу. Построили саманную хату, крытую камышом. Я ее еще застала. Там жили дедушка с бабушкой, рядом одна мамина сестра – Мария Никитична, напротив другая сестра – Анна Никитична, и их двоюродный брат Иван Васильевич.

- Расскажите о родителях. Чем они занимались?

- Маму звали Александра Никитична, она работала в райсобесе инспектором по оформлению пенсий. Отец - Михаил Яковлевич тоже начинал работать в райсобесе счетоводом, но уже после войны. В 1940 году был призван в армию. Отправили его в Ужгород, в погранотряд. Когда началась война, отряд перебросили на Северный Кавказ, в Дагестан. Оттуда он прошел по всей Европе: Венгрия, Польша, Румыния… Но отец никогда ничего не рассказывал о войне.

Семья Курятниковых. Маленькая Таня у мамы на руках.

«Тегеран-43» Михаила Курятникова

- Неужели вы не пытались отца расспросить? С вашей-то тягой к истории?

- Это было бесполезно. И только в 1980 году, когда я уже окончила университет, отец приехал ко мне в Ленинград и приоткрыл завесу тайны. Тогда на экраны вышел фильм «Тегеран-43», и отец вдруг резко захотел сходить в кинотеатр на этот фильм, хотя в жизни никогда в кино не ходил. Пошли. После сеанса выходим, а он сам не свой. Спрашиваю, что случилось. А он и отвечает: «А я там был!». И стал рассказывать. Оказывается, он участвовал в охране Сталина на Тегеранской конференции. Их забросили в горы на резервную дорогу на случай покушения на генералиссимуса. Несколько суток они просидели в засаде в скалах, среди камней, без еды и воды. Больше отец никогда ничего не рассказывал.

- Уверена, что вы все-таки пытались еще что-то выяснить…

- А как же?! Но безрезультатно. У отца был большой шрам на спине, под лопаткой. Я, уже после его смерти, пыталась выяснить через архив Медицинского музея, где и когда он получил ранение, но пришел ответ, что никаких сведений о нем нет. То есть даже рапорта о ранении не было. Или просто архивным работникам возиться не хотелось. Погранвойска входили в систему НКВД и поэтому все документы до сих пор засекречены.

- Награды какие-то от отца остались? Можно было по ним отследить боевой путь.

- Нет. Все получали какие-то памятные медали, ему – ничего. Как-то раз ему позвонили из военкомата, попросили подойти и получить медаль. Отец ответил: «Еще чего! Пусть сами принесут, а я никуда не пойду!». Но в итоге ни он не пошел, ни к нему никто не пришел. Вернулся с войны живой, и слава Богу!

Усть-Лабинская послевоенная

- Что вам больше всего запомнилось из детства, ведь оно пришлось на послевоенные 50-е? Как жили тогда устьлабинцы?

- Мы жили очень скромно, как и большинство устьлабинцев. Мне почему-то запомнилось, как дома постоянно жарили капусту с салом на сковородке, а я ее терпеть не могла и все время ходила кушать к бабушке. Чтобы хоть что-нибудь другое, только не эту ужасную капусту! Бабушка варила все постное, но мне это нравилось. Работали с самого детства, помогали взрослым. Я знала всех в нашем квартале. 

Жили все, как родные, помогали друг другу. Не надо было никого ни о чем просить: если нужна была помощь, люди приходили к воротам сами и просто начинали работать. Я захватила те времена, когда сообща строили друг другу дома из самана: дети месили раствор, мужчины формировали, сушили и складывали саманные кирпичи, женщины готовили обед. Чтобы у бабушки убрать огород, съезжалась вся родня: резали подсолнечники, копали картошку, косили кукурузу. Все было весело и по-доброму. Потом я окончила школу № 1 и началась совсем взрослая жизнь.

- Кстати, а почему вы не выбрали Краснодарский вуз?

- Я поступала в Кубанский госуниверситет, но немного недобрала баллов. Намекали, что нужно «договариваться», но я тогда этого не понимала. Вернулась в Усть-Лабинск. ЗавРОНО тогда был Александр Афанасьевич Малеваный. Он очень хорошо меня знал и отправил по комсомольской путевке пионервожатой в станицу Тенгинскую. Там меня поселили у местной старушки, а по выходным я приезжала домой. Помню, старушка эта пекла очень вкусный хлеб. Но она почему-то просила меня привозить ей из города магазинный, а от нее я увозила своим ее домашних хлеб, который всем очень нравился.

Покорение Ленинграда

- Почему поехали поступать именно в Ленинград?

- Так решила. Красивый город, да и у меня было рекомендательное письмо нашим землякам, которые работали здесь, в институте им. Герцена. Я тогда была такая самоуверенная, казалось, что поступлю без проблем, хотя они мне и говорили, что не все так просто. И вот, прихожу я такая вся умная на экзамен в аудиторию, где когда-то защищался сам Менделеев. Смотрю на доску, и не то, что не могу это решить - я такого в жизни не видела! В итоге из 10 заданий решила только три или четыре и, конечно же, пролетела. 

Но не сдалась, решила покорять Ленинград до конца! Пошла на подготовительные курсы, где была очень серьезная подготовка, и на следующий год спокойно поступила на факультет географии кафедры физической географии, куда был самый большой конкурс. После его окончания - до 1983 года - работала в тресте геодезических работ и инженерных изысканий ГРИИ. 

Прошла путь от рабочей 2-го разряда до инженера. Затем перешла в «Водоканал», где проработала всю жизнь. На ленинградском «Водоканале» была сначала мастером участка, затем начальником участка, инженером-аналитиком, получила от организации квартиру, так здесь и живу. Занимаюсь общественной работой, выступаю на радио, помогаю дочери растить внуков, работаю во всевозможных архивах и пишу книги. То есть, занимаюсь любимыми делами.

- Какие книги вы уже выпустили в свет?

- «Усть-Лабинск. История места от крепости до города», «Моя Родина - Усть-Лабинская», «Александр Аркадьевич Суворов» (вышла в июне 2022 года, о внуке великого полководца), «О жизни и творчестве Михаила Александровича Лисицына» - о двоюродном брате новомученика Михаила Лисицына - усть-лабинского священника, зверски убитого большевиками. Сейчас почти готова книга об инженере, нашем земляке – Павле Дмитриевиче Кузьминском. Все книги написаны на основе архивных данных. Для того, чтобы их написать, пришлось поработать в шести архивах: Центральном историческом, Российском историческом, в архиве Географического общества, Усть-Лабинском и Краснодарском архивах, а также архиве литературы и искусства.

На столе уже опубликованные книги, на экране монитора - текст будущей.

- На какие средства публикуетесь?

- На собственные. Поэтому и тиражи небольшие. Например, тираж «Усть-Лабинск. История места от крепости до города» составляет 200 экземпляров, а «Моя Родина – Усть-Лабинская» - всего 50.

В поисках плана Усть-Лабинской крепости

- Татьяна Михайловна, что вас сподвигло на написание книг?

- Когда я поняла, на какой уникальной земле мы живем, тогда и приняла такое решение. Мне даже приходила в голову мысль: «Если бы нам кто-нибудь в детстве о ней (усть-лабинской земле) рассказал, да разве бы мы оттуда уехали? Да никогда!» Я хочу, чтобы люди помнили не только об этой земле, но и о людях, которых она дала стране. А кто не знает – чтобы узнал.

- Самую первую книгу – об истории места - долго писали?

- Около пяти лет. Он вышла в 2016 году. Я перечитывала всю историю Кубанского казачества, отчеты военного ведомства. У меня была цель – найти доподлинный план Усть-Лабинской крепости, потому что тот, которые сейчас везде рисуется, с избушкой по центру – это полное фуфло! Этих планов было три. Один хранился в инженерном ведомстве, один – в военном министерстве и один – в Петербургском военном архиве. Очень много времени было потеряно на добычу разрешения работать в архиве Артиллерийского музея, где должны храниться планы крепостей. Поэтому план я пока не нашла, зато нашла описание оснащения крепости. Судя по описанию и некоторым косвенным фактам, я и сделал вывод, что общеизвестный план крепости не соответствует истории.

- Обоснуйте, пожалуйста.

- Потому что на военных чертежах из архивов все совершенно по-другому. Усть-Лабинская крепость считалась оплотом всего Западного Кавказа. Поэтому говорить, что там было всего лишь какое-то укрепление, это просто смешно и нелепо. Я нашла документы, которые косвенно подтверждают, что в таком-то году дорога слева от крепости (сейчас это дорога на старый Хатукайский мост) находится в плохом состоянии и генерал-губернатор срочно требует привести ее в порядок. Ради рядового укрепления этого бы не делалось. Крепость от укрепления отличается более сильным вооружением, его бОльшим количеством и считается серьезнейшим военным объектом. 

Если человек умеет логически мыслить, становится понятным, о какой именно  крепости идет речь. Настоящие планы совсем не так выглядят. Позвольте мне, как человеку лет 10-15 занимавшемуся изготовлением тематических карт аварийности, об этом смело заявить. То, что преподносится под видом плана, на самом деле всего лишь схема. Все планы были строго засекречены, и в моей первой книге приводятся примеры того, как получали разрешение на производство ремонтных работ на территории самой крепости. Выдавался небольшой эскиз того места крепости, где предстояло работать, а план самой крепости был строго засекречен, тем более, что крепость входила в список объектов, которые напрямую подчинялись и финансировались Инженерным ведомством Военного министерства.

- Где в Усть-Лабинском районе можно найти ваши книги?

- В библиотеках школ № 1 и 2, в музее, в Детской библиотеке, в архиве, в библиотеках Тенгинской и Новолабинской школ.

Не упустить возможность...

- В Усть-Лабинск не тянет?

- Конечно, тянет! Все мое детство и история семьи связаны с Усть-Лабинском, учителями, учениками, соседями, друзьями. Со многими общалась и общаюсь. До последнего дня была на связи с моей учительницей русского языка Антониной Стефановной Бреховой, ее сестрами и братом, которые жили в парке, за нынешней столовой. Потом уже выяснилось, что как раз встреча с тем братом - псаломщиком Николаевской церкви Михаилом Воликом, могла помочь приоткрыть неизвестные страницы истории. Он возглавлял хор при убитом усть-лабинском священнике, священномученике Михаиле Михайловиче Лисицыне. Но тогда об этом разговора не заходило. Я все факты сопоставила уже потом, когда начала писать книгу. Жаль, что уникальная возможность была упущена.

- Вы случайно не пытались выяснить, где находится конкретное место захоронения убитого священника Михаила Лисицына? Я слышала, что точного места никто не знает, только приблизительное.

- Точное место указал внук священника - Геннадий Лисицын, когда начали собирать сведения о его дедушке. Он тогда жил в Краснодаре. Конкретная точка есть. На каменной стене теперь уже станции юннатов висит табличка, на которой указано, что здесь находилась могила священника. За Никольским храмом был кладбищенский погост, потом его сравняли с землей, устроили общественный туалет. Во времена моего детства там находился летний кинотеатр «Буревестник», затем пристроили новое здание школы, затем спортзал. Что сказать? Загубили историческое место.

- Какие ваши планы на ближайшее будущее? В Усть-Лабинск не хотите вернуться?

- Очень хочу! Но пока не получается по независящим от меня обстоятельствам. Что касается планов, то у меня их громадье. Но сначала нужно закончить книгу об инженере Кузьминском. Уникальнейший был человек, умный, образованный и очень скромный. Он жил и работал с выдающимися людьми эпохи: Менделеевым, Джевецким, Алымовым, Крыловым, Верховским, Кази. Служил в одном флотском экипаже с Римским-Корсаковым и адмиралом Колчаком. Вот какие исторические фигуры! Если сейчас этого не сделать, имя и страницы жизни нашего знаменитого земляка навсегда будут потеряны для истории России. А этого никак нельзя допустить.

- Спасибо за беседу!

Инна ГРИГОРЬЕВА

Усть-Лабинск – Санкт-Петербург – Усть-Лабинск

Фото автора

PS: О том, что Татьяне Курятниковой удалось узнать об инженере Кузьминском, и как она пытается спасти могилу внука полководца Суворова, читайте на следующей неделе.